Наш Кустурица ...Поговорив вдоволь о премии, впечатлениях о встрече с Дмитрием Медведевым и о морозах этой недели, мы начали слушать радио в поисках интересных песенок. Мы уже проехали Тверскую, и Эмир привычно насвистывал в такт песни из фильма "Родня" его друга Никиты Михалкова, как вдруг неожиданно он оживился и залип у окна.
— Это что за стадион?
— Это "Динамо". Он на ремонте, но стадион известный.
— А, "Динамо Москва", Лев Яшин. Я знаю, — и Кустурица начал петь какую-то сербскую песню о футболе.
— Ты знаешь "Партизан"? — спросил он меня, оборвав свою же песню.
— Ну, конечно. Я даже был в Белграде три года назад на дерби "Патризана" с "Црвеной Звездой".
— И как, — засмеялся он, — страшно было?
Я засмеялся в ответ:
— Ну, такого на трибунах я никогда не видел. Дым стоял весь матч, и песни не умолкали всё время.
— А я даже дрался на таком матче, — снова смеясь, сказал Эмир, — но давно, когда ещё Югославия была. Поэтому и болею за "Партизан". Его футболисты первыми выступили против развала Югославии. И вообще у "Партизана" самые ярые фанаты. А у тебя какой любимый клуб?
— Ну, судя по цветам, я приверженец как раз заклятых врагов "Партизана" — красно-белых. Ты слышал о "Спартаке"?
— Да. Он как-то обыграл мой "Партизан". Кстати, у нас в Косово тоже есть клуб "Спартак". И все сербы, несмотря на клубные пристрастия, всегда поддерживают этот "Спартак" из Косова.
— Кстати, у нас в московском "Спартаке" играл ваш капитан сборной Неманья Видич.
— Да, я знаю. Он сильный футболист, хотя и из стана "Црвены Звезды"...
Дальше мы проехали МКАД и упёрлись в вечный химкинский трафик. Разговор зашёл о пробках и хороших машинах на московских улицах. Когда мы уже прибыли в "Шереметьево" и стали выгружаться из машины, Эмир увидел мой шарф на подголовнике сиденья.
— Это твой "Спартак"?
— Да.
— Цвета Косово.
— Представляешь, — сказал я, — у нас много фанатов "Спартака" ходят в майках с надписями в поддержку сербского Косова... Знаешь, мне дорог этот шарф. Я с ним немало побед пережил. Но хочу подарить в знак нашей народной дружбы
Эмир что-то одобрительно сказал своей жене Майе, показывая на шарф "Спартака". Потом взял шарф, немедленно повязал на себя и проходил в нём весь час, пока мы сидели в VIP-зале "Шереметьево".
И, уходя на посадку, обнявшись, поднял вверх руку, сжатую в кулак, и сказал уж совсем неожиданные слова: "Спартак Москва"!